Шестая книга судьбы - Страница 140

140

Петер снова опустился в кресло. В другое время слова адвоката проникли бы в его душу и даже потрясли бы его. Но не сегодня. Слишком большое потрясение он уже испытал. Однако эти слова многое прояснили. Но стоит ли доверяться этому человеку? Нет, он не имеет права рисковать.

— Ну хорошо, хорошо, — сказал Глориус, — считайте, что я ни о чем не спрашивал. Но тогда объясните, почему я должен доверять вам?

— Я вовсе не прошу вас мне доверять. Я только предлагаю…

— Провести настоящую защиту Эрны Вангер, — перебил адвокат, — это я понял. Но с какой целью? С целью ее спасения или с тем, чтобы превратить привычный фарс в утонченную показуху? Я должен знать, какова ваша finis ultimus. Ну, подмигните мне хотя бы одним глазком! Это чертовски принципиально, господин судья. Если речь идет о первом, мы сможем сделать это только вдвоем, если же о втором — я блестяще справлюсь без вас и не вижу смысла в нашем дальнейшем разговоре.

Он припер Петера к стенке. Нужно действительно выбирать: либо спасать Эрну по-настоящему, невзирая ни на что, либо делать вид, что спасаешь, и думать в первую очередь о себе самом. Осталось два дня. Решать нужно немедленно.

— Забудьте все, что я говорил о прессе и журналистах. Я хочу только одного — чтобы она осталась жива. — Петер поставил локоть на подлокотник кресла, прижал ладонь ко лбу и говорил не глядя на Глориуса. — Я готов со своей стороны сделать все, что зависит от меня. Вы поможете мне?

— Кто она вам?

— Никто. Теперь никто. Мы были знакомы, когда она была еще ребенком. Прошло много лет, но я не смогу предать нашу дружбу и нашу детскую любовь. Ведь речь идет о жизни и смерти. Я не смогу жить, если вынесу ей смертный приговор, как того хочет Фрейслер. Умоляю вас, Глориус, не нужно больше вопросов!

Петер отнял от лица руку, и старый адвокат увидел в его глазах неподдельную боль и мольбу.

— Успокойтесь, Кристиан. Мы попробуем. Кто-нибудь знает о ваших отношениях?

— Фрейслер. Вернее, он знает только о том, что мы знакомы.

Петер рассказал о своем звонке в Берлин.

— Это скверно, что вы ему позвонили. Старая лиса может изменить свое решение в любую минуту. Ну да ладно — судей теперь не хватает, так что будем надеяться. Однако factuna fieri infectum non potest. Что касается свидетеля, то я упомянул о нем не ради красного словца. Есть одна зацепка.

Петер воспрянул.

— Какая?

— Как мне удалось выяснить из разговора с парой ее университетских подруг, у нашей подопечной есть жених — некий военно-морской чиновник по фамилии фон Тротта. Вы знаете о его существовании? Нет? Официально они не помолвлены, но это не столь важно. Главное то, что в данный момент он в Мюнхене. Приехал несколько дней назад и двадцать четвертого числа, когда ее арестовали, вполне мог быть уже здесь.

— Вы полагаете…

— Я полагаю, что это единственная возможность. Что, если именно от него она шла в пять часов утра? А?

— Но зачем ей было возвращаться еще раз в семь?

— Зачем, зачем… Забыла выполнить поручение подруги, вот и вернулась по пути на работу. Поскольку ее схватили in situ criminis, нам нужно доказать, что она только поправляла тот злосчастный листок. Что двумя часами раньше сторож видел не ее, потому что в это время фройляйн Вангер была совершенно в другом месте. Таким образом, мы отберем сторожа у обвинения, превратив его в свидетеля защиты! Та, которую он видел в пять утра, принесла прокламацию, и именно она является и ее автором, и автором всех предыдущих листовок. Доказав это, мы докажем, что вся вина Эрны Вангер лишь в ее невнимательности и потере бдительности, а вовсе не crimen laesae majestatis. Следователи уверены, что все пройдет без сучка и задоринки, а посему не будут готовы к такой неожиданности. А дальше все зависит от вас. — Глориус удовлетворенно хлопнул себя по коленям и встал. — Что делать, etiana innocentes cogit mentiri.

Петер, как всегда, ничего не понял из очередной латинской премудрости, просто поверив в ее уместность.

— С утра я займусь этим фон Троттой, а вы приходите завтра вечером, — продолжал Глориус, выпроваживая гостя в коридор. — Попозже. И будьте осторожны. Никаких контактов ни с женихом, ни с отцом Эрны Вангер. И не встречайтесь больше с нею. Ведь вы были сегодня в Штадельхейме? Я это сразу понял. Имейте в виду, что вашим молодым коллегам может быть поручено приглядывать за вами. Даже наверняка Особенно остерегайтесь Бергмюллера: здесь он доверенное лицо Фрейслера и внештатный сотрудник 15-го отдела.

XXV

То, что Алоиз Глориус нашел Клауса вон Тротта, было не просто случайностью. Это было случайностью, которая сработала только благодаря высокому профессионализму старого адвоката.

Узнав от знакомых своей подзащитной о существовании в ее жизни этого человека, Глориус в первой и пока что единственной беседе с ее несчастным отцом завел речь и о нем. На всякий случай. Оказалось, что морской чиновник в последнем письме Эрне сообщал о своем скором возвращении в Германию из далекой и длительной заграничной командировки.

— Когда вы получили это письмо?

— Около двух месяцев назад.

— И с тех пор ничего?

— Ничего.

Глориус отправился на узел междугородней связи и созвонился со своим старым берлинским приятелем и коллегой, работавшим в Народном суде. Он попросил его узнать по своим каналам, не возвратился ли в рейх некий Клаус Мария фон Тротта. Дело важное, политическое, так что незазорно потревожить и само кадровое управление Кригсмарине, хотя по возможности лучше не засвечивать этого человека.

140