Шестая книга судьбы - Страница 98

— Снимите свои чертовы кепи! — кричит Мартин, оборачиваясь, трудовикам. — Снимайте погоны!

Держа руль одной рукой, он срывает с самого себя только недавно надетые лейтенантские погоны. Хорошо, что они пристегнуты на шлевку и пуговицу, а не пришиты к шинели намертво.

Если бы в тот момент за ними погнался «юнкерс», он не оставил бы шансов ни «Виллису», ни тем, кто внутри. Но пикировщики не позарились на уходящий в сторону автомобиль. Было много более важных целей на дороге. «Только бы не угодить в яму и не попасть на пашню», — молил Бога Мартин. Он никогда не был классным водителем и в аналогичной ситуации на дороге давно бы слетел в кювет. Здесь же, поглядывая на солнце, он понимал только одно: нужно гнать на юг. Эх, жаль, майор выбросил свою карту. Сейчас-то она как раз пригодилась бы.

Через десять минут он остановился. От русских они явно оторвались, теперь следовало опасаться только своих.

— Куда дальше? — повернулся Мартин к штабисту, устало навалившись на руль. — Вы как-то говорили, что у вас весь фронт в голове.

— Так мы же не знаем, куда нас посадили летуны, Что хотя бы это была за река? Или та деревня?

— Я считаю, что нам в любом случае нельзя ехать ни на сивер, ни на восток, — вступил в разговор Раус. — Ведь так? Значит, надо двигаться на юг или на запад.

Мартин и без него это понимал. Он включил передачу и уже с большей осторожностью покатил дальше.

— Ищите дорогу, — велел он остальным.

Через полчаса они выехали на идущую в юго-западном направлении дорогу, а еще через двадцать минут, огибая воронки и остовы сгоревших еще летом машин, увидели в стороне два легких танка. Это оказалась разведка приданной румынам немецкой танковой части. Минут через сорок всех четверых везли в тыл в люльках мотоциклов военные полицейские. Предстояло выяснить, что это за личности разъезжают без погон и документов на изрешеченном осколками американском автомобиле.

В поселке Котельниковский, когда их вели на допрос, Шлимман, оказавшись рядом с Мартином, шепнул:

— Ни слова о карте.

После предварительного выяснения личностей и уточнения обстоятельств падения самолета их отвели в офицерскую столовую и накормили.

— Мартин, — снова шептал на ухо лейтенанту майор, — ради бога, ни слова о карте.

— А если спросят напрямую?

— Отвечай, что ничего не знаешь, и все тут. Мог ведь я тебе о ней вообще не говорить? А я со своей стороны… Слушай! Я напишу на тебя представление. Точно! Так, — майор посмотрел на его куртку, — два креста у тебя уже есть, значит, получишь Рыцарский.

— Шутите? — швыркая супом, вяло усомнился Мартин.

— Я тебе даю полную гарантию. Лично пойду к Манштейну. Кто там у тебя сейчас командир? Ах да, Крейзинг. Отличный парень! Я его хорошо знаю. Ну как же, Ганс Крейзинг, генерал-лейтенант. — Он наклонился над столом. — Представляешь, Мартин, что такое Рыцарский крест? Отпуск домой, почтовая карточка с твоей физиономией тысячными тиражами, поклонницы по всему рейху! Ты откуда? Из Мюнхена? Великий город, сердце Германии! Скоро будешь гулять по Одеонсплац и отпразднуешь там Рождество в кругу семьи. Фантастика!

— Вы это серьезно, майор?

— Да пойми же ты наконец, что совершил подвиг! Спас товарищей. За что же, по-твоему, вешают кресты на шею? Только за подбитые танки и самолеты?

— Нет, я не могу врать. Если сообщить сейчас про эту карту и тот сарай, наши летчики его найдут и сровняют с землей вместе с остатками деревни. А если русские отыщут карту с расположением наших штабов, складов и прочего? Вы понимаете, что они сделают?..

— Да ничего они не сделают, Мартин. Обстановка меняется молниеносно. Ты же сам видишь, что происходит с линией фронта. Еще вчера этого пузыря на юге не было, и завтра, я уверяю тебя, все мои пометки уже полностью устареют, Те двое карту не видели. Вполне мог ее не видеть и ты…

Майор снова стал уговаривать Мартина. Потом его куда-то вызвали, а лейтенанту дали несколько часов на сон.

— При Шлиммане были какие-нибудь документы? — спрашивал Мартина оберст-лейтенант из оперативного отдела штаба армейской группы «Дон».

— Я видел только личные.

— Никаких блокнотов или карт?

— Мне об этом ничего не известно.

— Он ничего не передавал русским?

— Только личные документы и оружие. Как все.

— Опишите все предметы. Все, что вы у него видели…

Разговор, который можно было назвать допросом, продолжался около часа. Начав выгораживать майора, Мартин уже не мог пойти на попятную, В конце концов его отпустили, а через два дня с бумажкой, временно заменявшей солдатскую книжку, он вернулся в свою часть.

Почти через месяц, в середине декабря, Мартина вызвали в штаб дивизии.

— Тебя представили к награде, Вангер, — сказал ему заместитель командира. — Тот майор, которого ты вытащил из плена, так расписал твои подвиги, что из канцелярии группы армий на тебя прислали запрос: что это у вас за сорвиголова такой? Не перевести ли его в абвер, в школу подготовки диверсантов?

— Я не виноват, господин генерал, мы все только спасали свою жизнь. К сожалению, не всем это удалось.

— Ладно, не скромничай. Ты сам не понимаешь, какое большое дело сделал. Ты вытащил у иванов из-под носа штабиста, который слишком много лишнего знал на тот момент. Они могли раскатать его в два счета. — Генерал-майор понизил голос. — Если бы это дело дошло до фюрера, многим бы досталось. Так что речь идет о Рыцарской степени Железного креста, парень. И ты ее получишь. Мы, конечно же, напишем на тебя соответствующую характеристику.